![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
ПОЭТ И СМЕРТЬ. О последней книге Елены Шварц «Крылатый циклоп»
Фото Павла Крючкова отсюда
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
tania_al- написала эссе "ПОЭТ И СМЕРТЬ" о книге Елены Шварц « Габриеле Д’Аннунцио. Крылатый циклоп.»
Хочется немедленно достать книгу и читать-читать.
Несколько цитат из эссе:
"Ситуация прямого, не опосредованного словами и образами противостояния Поэта и Смерти была уже недоступна поэтам послевоенных поколений. Кроме самоубийства – для нетерпеливых и слишком прямолинейно переживающих феномен смерти лишь как явление физического уровня. Тихие виды самоубийства – алкоголизм, саморазрушительный образ жизни – слегка приближают к опыту смерти, но отнимают осознанность. А вне осознанности встреча со смертью не родит поэзии.
Судьба Габриэле Д’Аннунцио как никакая другая подходит для реанимации этой темы. Он многократно балансировал на грани жизни и смерти: в детстве, когда устремился к ласточкиному гнезду и едва не сорвался с края балкона; в зрелые годы, участвуя в боевых вылетах и рискуя жизнью под пулями; всякий раз, когда наделав астрономические долги, спасался от кредиторов – словно пловец в воду, погружаясь в состояние затравленного зверя, за которым по пятам идут охотники. Но точно так же он сам с жадностью преследовал жертву. И его феерические сексуальные подвиги – попытка каждый день и час своей жизни переживать «маленькую смерть». Гнаться за состоянием рубежа и предела, остановленного времени… Не забудем и о том, что выходу его первой книги предшествовала инсценировка собственной смерти – телеграмма в газеты о гибели автора, якобы упавшего с лошади."
Часть первая
***
" Вопросов много… Но мой собственный, личный вопрос был простым: почему он вернулся? Если «байронизмом» – образом «сверхчеловека» – переболел ещё Пушкин, а тщета материальных удовольствий описана ещё в Псалтыри, то зачем именно теперь Д’Аннунцио вернулся в русскую литературу (над которой уже пронесся на бреющем полёте в 1910-х гг.)?
Отчасти, чтобы воплотить новую гениальную метафору – «крылатый циклоп». Метафору поэта, видящего лишь внутренним ночным зрением, летящего словно архангел «между дружеским и вражеским берегом», между жизнью и смертью… Поэта-вестника.
Поэта, балансирующего между путями Икара и Дедала, между дерзким полётом и жалким падением в самую гущу материальности.
Не узурпатора королевской мантии, а первопроходца, проложившего личную траекторию пути к «третьему состоянию». Сверкнувшего малой звездой (или огоньками самолёта), чтобы на миг осветить очертания небесного свода.
Теперь, пройдя весь этот путь вслед за Шварц, как читатель, могу сказать: я тоже знаю «третье состояние» между жизнью и смертью. Это – пространство литературы, архаических и личностных текстов. В физическом смысле оно бесплотно и бестелесно – виртуально, по сути. Но полно чувств, взаимодействия, идей, откликов, впечатлений и ещё многого, что составляет жизнь. Оно связывает умерших не только с живыми, но и с теми, кто пока не родился, и до кого слова поэта дойдут лишь через десятки лет – как свет погасшей звезды.
Книга Елены Шварц о Габриэле Д’Аннунцио свидетельствует: «третье состояние» между жизнью и смертью реально и открыто нам. Мы ежедневно разделяем его с ушедшими, со-участвуем в его создании. И даже «город жизни» – Город поэтов – существует доподлинно. Но только не во Фьюме. "
Часть вторая.
23.06.2010 21:00 Радио "Свобода". Поверх барьеров с Дмитрием Волчеком О книге Елены Шварц "Крылатый циклоп"
Пишетpan_baklazhan:
Предлагаю вниманию сообщества оценить отрывок "Город жизни", в который я добавил некоторые свои комментарии, а также фотографии - как собственные, так и чужие.
tania_al- написала эссе "ПОЭТ И СМЕРТЬ" о книге Елены Шварц « Габриеле Д’Аннунцио. Крылатый циклоп.» Хочется немедленно достать книгу и читать-читать.
Несколько цитат из эссе:
"Ситуация прямого, не опосредованного словами и образами противостояния Поэта и Смерти была уже недоступна поэтам послевоенных поколений. Кроме самоубийства – для нетерпеливых и слишком прямолинейно переживающих феномен смерти лишь как явление физического уровня. Тихие виды самоубийства – алкоголизм, саморазрушительный образ жизни – слегка приближают к опыту смерти, но отнимают осознанность. А вне осознанности встреча со смертью не родит поэзии.
Судьба Габриэле Д’Аннунцио как никакая другая подходит для реанимации этой темы. Он многократно балансировал на грани жизни и смерти: в детстве, когда устремился к ласточкиному гнезду и едва не сорвался с края балкона; в зрелые годы, участвуя в боевых вылетах и рискуя жизнью под пулями; всякий раз, когда наделав астрономические долги, спасался от кредиторов – словно пловец в воду, погружаясь в состояние затравленного зверя, за которым по пятам идут охотники. Но точно так же он сам с жадностью преследовал жертву. И его феерические сексуальные подвиги – попытка каждый день и час своей жизни переживать «маленькую смерть». Гнаться за состоянием рубежа и предела, остановленного времени… Не забудем и о том, что выходу его первой книги предшествовала инсценировка собственной смерти – телеграмма в газеты о гибели автора, якобы упавшего с лошади."
Часть первая
***
" Вопросов много… Но мой собственный, личный вопрос был простым: почему он вернулся? Если «байронизмом» – образом «сверхчеловека» – переболел ещё Пушкин, а тщета материальных удовольствий описана ещё в Псалтыри, то зачем именно теперь Д’Аннунцио вернулся в русскую литературу (над которой уже пронесся на бреющем полёте в 1910-х гг.)?
Отчасти, чтобы воплотить новую гениальную метафору – «крылатый циклоп». Метафору поэта, видящего лишь внутренним ночным зрением, летящего словно архангел «между дружеским и вражеским берегом», между жизнью и смертью… Поэта-вестника.
Поэта, балансирующего между путями Икара и Дедала, между дерзким полётом и жалким падением в самую гущу материальности.
Не узурпатора королевской мантии, а первопроходца, проложившего личную траекторию пути к «третьему состоянию». Сверкнувшего малой звездой (или огоньками самолёта), чтобы на миг осветить очертания небесного свода.
Теперь, пройдя весь этот путь вслед за Шварц, как читатель, могу сказать: я тоже знаю «третье состояние» между жизнью и смертью. Это – пространство литературы, архаических и личностных текстов. В физическом смысле оно бесплотно и бестелесно – виртуально, по сути. Но полно чувств, взаимодействия, идей, откликов, впечатлений и ещё многого, что составляет жизнь. Оно связывает умерших не только с живыми, но и с теми, кто пока не родился, и до кого слова поэта дойдут лишь через десятки лет – как свет погасшей звезды.
Книга Елены Шварц о Габриэле Д’Аннунцио свидетельствует: «третье состояние» между жизнью и смертью реально и открыто нам. Мы ежедневно разделяем его с ушедшими, со-участвуем в его создании. И даже «город жизни» – Город поэтов – существует доподлинно. Но только не во Фьюме. "
Часть вторая.
23.06.2010 21:00 Радио "Свобода". Поверх барьеров с Дмитрием Волчеком О книге Елены Шварц "Крылатый циклоп"
Пишет
pan_baklazhan:Предлагаю вниманию сообщества оценить отрывок "Город жизни", в который я добавил некоторые свои комментарии, а также фотографии - как собственные, так и чужие.